Военно-промышленная распродажа
Раньше НИИРП был структурным подразделением “Антея” и одним из подрядчиков НПО “Алмаз”. Сейчас предприятие входит в объединенный концерн “Алмаз-Антей”. В 70-е годы НИИРП разработал уникальную систему противоракетной обороны Москвы и отвечал за ее эксплуатацию. Однако непогашенная задолженность НИИРП перед НПО “Алмаз” послужила поводом для введения в 1995 году на государственном предприятии внешнего наблюдения, а в октябре 1998 года – внешнего управления. Чиновники и ученые несколько раз обращались в Администрацию Президента РФ с просьбой остановить процедуру банкротства. Борис Ельцин, а затем и Владимир Путин не раз давали поручения разобраться в сложившейся ситуации, однако поручения в свое время выполнены не были.
В 2001 году внешним управляющим НИИРП был назначен некто А.В. Игнатенко. Из документов, попавших в распоряжение журнала “Финанс.”, следует, что в начале 2002 года он по прямым договорам купли-продажи реализовал 80% зданий, принадлежащих институту. В результате 7 из 8 корпусов, вплоть до проходной режимного НИИРП и внутреннего узла связи, были проданы за 23 млн рублей, что в десятки раз ниже их рыночной стоимости. В отношении внешнего управляющего Игнатенко было заведено уголовное дело, которое впоследствии неоднократно прекращалось и вновь возбуждалось. Сам же арбитражный управляющий все это время с переменным успехом выполнял свои должностные обязанности. “Летом 2002 года помещения НИИРП передавались новым владельцам, оборудование уничтожалось или демонтировалось”, – говорит бывший генеральный директор ПВО “Алмаз-Антей” Юрий Свирин. Штат сотрудников сократили вдвое, хотя с апреля 2002 года процедура банкротства была остановлена, а следовательно, были запрещены и сокращения штатов.
В НИИРП был полностью нарушен режим секретности, уволились многие квалифицированные сотрудники. Перед Минобороны России встал вопрос о целесообразности размещения в НИИРП оборонных заказов. Стоило ли рисковать и доверять фактически обанкротившемуся предприятию “поддержку” системы ПРО Москвы? Военные склонялись к тому, чтобы переложить функции НИИРП на других подрядчиков, однако руководство “Алмаз-Антея” этому воспротивилось. Председатель совета директоров концерна, замглавы Администрации Президента РФ Виктор Иванов, который до создания единого концерна входил в управляющие структуры “Алмаза” и “Антея”, выступил с резкой критикой позиции Минобороны и Генштаба России. В результате согласования вопроса с различными ведомствами и профильными институтами Минобороны согласилось продолжить работу с НИИРП при условии, что режим секретности будет полностью восстановлен. Оказалось, однако, что реализация принятого решения для российского чиновничества – задача неподъемная. Из-за тех же ведомственных барьеров.
Американская ПРО с российским “акцентом”
Количество оборонных предприятий в России за последние годы резко сократилось. По словам министра промышленности, науки и технологий РФ Ильи Клебанова, в начале 90-х годов на территории, например, Северо-Западного региона работало около 400 предприятий ВПК, сейчас их осталось только несколько десятков. Причина – в недофинансировании и сокращении гособоронзаказа.
Еще в 2001 году Минпромнауки России разработало концепцию реформирования предприятий ВПК. Во время обсуждения концепции чиновники из Минобороны России настояли на увеличении доли отчислений в бюджет от экспортной выручки предприятий. Эти средства предполагалось направить на перевооружение армии. Одновременно государство увеличило расходы и на финансирование заказов для ВПК. Согласно бюджету-2003, на национальную оборону будет потрачено 350 млрд рублей. Это на четверть больше, чем в прошлом году, и на 63% больше, чем в 2001-м. На прошлой неделе Президент РФ Владимир Путин объявил о создании Госкомитета по государственному заказу. На него возложены функции единого заказчика по обычным вооружениям для российской армии.
Главным экспортным продуктом российской “оборонки” является авиационная техника, на долю которой приходится более 75% всех поставок. В основном это продукция АПК “Сухой” – модификации самолетов Су-30 и комплектующие к ним. Второе место в структуре экспортных контрактов занимают техника и вооружение для сухопутных войск (танки, бронетранспортеры, ракетно-зенитные комплексы). Ожидается, что в ближайшие годы из-за увеличения количества локальных конфликтов спрос на эту продукцию должен возрасти. Кроме того, военные эксперты считают, что основной рост заказов на вооружение и военную технику (ВВТ) придется на противотанковые системы, зенитно-ракетные комплексы, а также на средства противовоздушной (ПВО) и противоракетной (ПРО) обороны. Доля последних в мировой торговле оружием неуклонно растет – по итогам 2002 года она составила около 40% мирового рынка ВВТ. В этой ситуации Минобороны России решило наращивать экспортный потенциал именно в области ПВО и ПРО. Тем более что после 2006-2007 годов спрос на “Су” и “МиГи” заметно сократится: Китай и Индия – основные покупатели российских ВВТ купили лицензии на производство этих самолетов и через три года начнут их массовый выпуск.
На некоторых оборонных предприятиях не стали ждать помощи сверху и давно уже пытаются зарабатывать сами. К примеру, в 2002 году ГКНПЦ им. Хруничева заключил рамочное соглашение с американской корпорацией Lockheed Martin по созданию единой информационной системы, которая бы отслеживала распространение оружия массового поражения, ракетных технологий, а также аккумулировала данные о международных террористических организациях. Для этого, в частности, вдоль границ России предлагается создать многофункциональную систему радиолокационных станций. Она позволит контролировать запуски баллистических ракет с территории Ближнего и Среднего Востока, КНДР, Китая, Индии и Пакистана и в случае необходимости сбивать их. Реализация этого проекта ежегодно сможет приносить России от $4-5 млн до нескольких миллиардов долларов – в зависимости от выбранной программы сотрудничества.
Как стало известно журналу “Финанс.”, специалисты ГКНПЦ им. Хруничева предложили также американским коллегам использовать российские ракеты-носители при создании и испытании национальной системы ПРО США. Ежегодный эффект такого сотрудничества для РФ оценивается в $200-240 млн. Кроме того, некоторые предприятия ВПК России намерены предложить международным организациям программы использования российского ракетного потенциала (в том числе и ядерного) для подавления террористических баз на Ближнем и Среднем Востоке. В случае реализации проекта удары по базам боевиков будут наноситься с согласия Совета Безопасности ООН. Однако есть большие сомнения в том, что российские военные и политики согласятся с такими предложениями. К тому же у ГКНПЦ нет разрешения на самостоятельную внешнеэкономическую деятельность.
Торгуй – не хочу
Сегодня лицензии на торговлю оружием за рубежом имеют несколько государственных компаний: ФГУП “Рособоронэкспорт”, РСК “МиГ”, КБ “Приборостроение”, НПО “Машиностроение” и до 2002 года – концерн “Антей”. При этом львиная доля контрактов проходит через “Рособоронэкспорт”. Из-за существующей системы перераспределения финансовых потоков при торговле оружием и заключении экспортных договоров оборонные предприятия РФ зарабатывают меньше, чем могли бы. Значительная часть средств оседает на счетах “Рособоронэкспорта”. До самого последнего времени чиновники всеми силами стремились сохранить контроль за экспортом вооружений и под различными предлогами искусственно ограничивали число предприятий, имеющих право напрямую сотрудничать с иностранными заказчиками.
Однако в октябре 2002 года Президент РФ Владимир Путин подписал указ, согласно которому более 40 оборонных предприятий могут в скором времени получить лицензию на торговлю запчастями и комплектующими. Это направление считается одним из наиболее перспективных в военно-техническом сотрудничестве РФ с основными импортерами. Индия, Китай, Пакистан и другие государства, на вооружении которых стоит российская техника, в последнее время все чаще сталкиваются с проблемами, связанными с ее ремонтом и модернизацией.
Казалось бы, для отечественного ВПК на внешних рынках складывается режим наибольшего благоприятствования, позавидовать которому не могут разве что российские нефтяные компании. Однако на деле выясняется, что эффективной работе российской “оборонки” часто препятствуют корпоративные споры и нездоровая конкуренция между предприятиями.
Объединение НПО “Алмаз” и НПО “Антей” в единый концерн ПВО “Алмаз-Антей” было санкционировано указом президента еще в апреле 2002 года. Многие посчитали, что тем самым будет положен конец “непримиримой розни”. Оба предприятия занимаются разработкой систем противовоздушной и противоракетной обороны, поэтому являются “естественными конкурентами”. Однако надежды конструкторов и ученых не оправдались. В конце 2002 года процесс объединения бы практически завершен. Предприятию было поручено заниматься созданием единой зенитно-ракетной системы для Вооруженных сил РФ. Кроме российских военных большой интерес к этим разработкам проявили Объединенные Арабские Эмираты. В 2002 году представители ОАЭ заявили, что готовы подписать с “Алмаз-Антеем” контракт на строительство современной системы ПВО стоимостью $4 млрд. Потенциал у “Алмаз-Антея” большой, однако концерн, как и многие другие предприятия российской “оборонки”, не имеет лицензии на экспорт вооружений. Поэтому контракт с ОАЭ повис в воздухе.
Концепция реформирования предприятий ВПК, разработанная Минпромнауки России, не дает четкого представления о том, что будет представлять собой российский ВПК в обозримой перспективе. Практически полностью отсутствует законодательная база, которую еще только предстоит разработать. Не определены полномочия и функции государственных органов, без которых невозможна отраслевая интеграция ФГУПов и коммерческих предприятий, согласованная политика при заключении экспортных контрактов. Поэтому вполне оправданны опасения военных экспертов, которые считают, что через три-четыре года Россия может потерять лидирующие позиции в мировом экспорте вооружений и военной техники. По данным Комитета РФ по военно-техническому сотрудничеству с иностранными государствами, торговля оружием в прошлом году принесла государственной казне $4,5 млрд. Это на 7% больше, чем в 2001 году. Однако экспортного потенциала российского ВПК, как считает глава комитета Михаил Дмитриев, хватит ненадолго.
Корпоративные междоусобицы, время от времени вспыхивающие между оборонными предприятиями, о которых еще десять лет назад нельзя было даже строить предположения, сегодня, увы, не редкость. В результате Россия, несмотря на растущие экспортные доходы ВПК, заметно сдает позиции на мировом рынке вооружений, а уникальные разработки отечественных ученых и конструкторов в лучшем случае оседают в архивах Минобороны, в худшем – по каналам западных спецслужб попадают в руки конкурентов.
А пока ВПК в кризисе, имя конструктора лучшего в мире автоматического оружия будет красоваться на лейблах немецких зонтов. Соответствующий контракт в Германии недавно подписал Михаил Калашников. Иного способа обеспечить себе заслуженный отдых на пенсии гениальный конструктор найти не сумел.
Журнал «Финанс.» №3 (3) Октябрь 2007 – Экономика
Егор Пименов
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.