В крошечном пространстве галереи «Файн Арт» теснятся работы Эдуарда Гороховского. То ли фотокартины, то ли тщательно прорисованные снимки, черно-белые и цветные, документальные и художественные одновременно. Москве досталась скорее выжимка обширной экспозиции, которая выставлялась недавно в Русском музее. Та, петербургская, в одночасье превратилась из юбилейной в посмертную: спустя две недели после своего 75-летия тяжело болевший художник скончался…
Бредя от картины к картине, чувствуешь себя почти неловко: вокруг родные, близкие Эдуарда Гороховского — кажется, будто незваным пришел на ужин в тесном семейном кругу. И в то же время в этой обстановке сам Эдуард Гороховский становится ближе и понятнее: приватность галерейного пространства сочетается с какой-то интимностью всего его творчества, в основе которого старые снимки 30-50-х годов. То тут, то там появляются фото друзей, знакомых художника, снимки из семейного архива — он словно доверяет зрителю частицу личного, делая его фактом искусства. Это незыблемый фундамент, на который художник уже надстраивает этажи вторых и третьих смыслов, придает объем, глубину, расставляет собственные акценты.
Родившийся в Одессе, а живший в Новосибирске Эдуард Гороховский появился в Москве в 70-х, когда за плечами уже был архитектурный институт, годы работы по специальности и признание в области книжной иллюстрации. Тесно сблизившись с кругом художников группы «Сретенский бульвар» — Ильей Кабаковым, Владимиром Янкилевским, Виктором Пивоваровым, Эриком Булатовым — теми, кого ныне считают адептами московского концептуализма, он постепенно начал собирать свой фотоархив.
Эдуард Гороховский безупречно чувствует время. Стремительный XX век меняет отношение к прекрасному: просто любоваться красотой, по мнению художника, уже никому не интересно. Люди требуют факта, и таким непреложным свидетельством являются для Эдуарда Гороховского пожелтевшие от времени карточки, которые переводятся на холст посредством шелкографии, ретушируются, размываются, обретают цвет. Это и есть пресловутый photo-based art, титул отца-основателя которого так прочно приклеился к Эдуарду Гороховскому, — искусство, основанное на фотографии — анонимной, архивной, известной и не очень…
Старыми фотографиями прошлое вползает в его полотна, но через ностальгические черно-белые фото то и дело проступает присутствие настоящего. Особенно запоминается коллаж «Заборы»: старомодная пара проглядывает сквозь деревянные, прошивающие тело картины доски. На холсте — двуцветье старенького снимка, на голубоватых же плашках забора — повторяющие контуры фотографии, но раскрашенные, но обретшие жизнь. «До» и «после» у Эдуарда Гороховского не контрастируют и не конфликтуют — они немыслимы друг без друга, как немыслимо уплывающее в сигаретном дыму «Утро художника» (так называется одна из работ) без завершенной в угаре ночи картины.
«Главное для него, — рассказывает куратор галереи Ирина Филатова, — время и пространство, как, впрочем, и вообще для художников XX века. Поэтому он фотографию вводил в пространство холста, раздвигая, разрушая единую плоскость картины». По признанию художника, картина для него — объект пластический. Он не пытается затолкнуть в нее «великие идеи добра и зла». И все же его работы не только умиляют глаз внешней отточенностью стиля: они трогают, они несут в себе эмоцию, как правило, окрашенную в ностальгические нотки. Напряженные маски присутствующих на «Заседании парткома», застывшие в дежурном «улыбочку!» лица отдыхающих «На южном курорте», развевающиеся «Знамена» демонстрантов — фотография, подаренная холсту, сохраняет портретную внятность, настроение момента, приметы времени. И вместе с тем обретает новую жизнь, как обретает второе рождение и знаменитый квадрат Малевича, в который вписывает художник засвеченные кадры из нашумевшей серии «Черный прямоугольник».
От выставки остается ощущение какой-то отрывочности. В маленьком зальчике не более полутора десятка картин, неоднородных по технике, по стилю. Скорее это краткий экскурс в мир Эдуарда Гороховского, интерес к творчеству которого теперь, несомненно, возрастет среди искусствоведов, коллекционеров и просто зрителей. «Недавно я посмотрела блок коллажей, который у нас лежал два года, — поделилась с «Ф.» Ирина Филатова. — Это просто эквилибристика. В этих коллажах его можно сравнить только с Паганини. Есть очень интересная серия «Русские писатели», и мы обязательно сделаем отдельную выставку». l
Журнал «Финанс.» № 30 (71) 16-22 августа 2004 — Отдых
Юлия Гордиенко
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.