ВИДЕО
“Тайм-аут” – второй фильм обновленной видеосерии артхаус-линии “Кино без границ”. Самое любимое занятие Венсана, семейного человека, – садиться за руль машины и ехать, не думая ни о чем, – полностью отключаться. Своеобразная кома героя началась уже давно, но поначалу была незаметна. Теперь он потерял работу в консалтинговой фирме, в которой трудился 11 лет. Венсан говорит жене, что нашел работу в ООН, в Швейцарии, и предлагает друзьям денежную авантюру – будто он положит деньги на счет в швейцарский банк и каким-то образом, нелегально, на них натекут большие проценты. Все это он проделывает просто так – без определенной цели.
Жена Венсана, видимо, понимает состояние мужа. Однажды в Швейцарии, спускаясь со снежной горы следом за мужем, она чувствует, что он полностью отключился: не видит никого и ничего вокруг. Когда Венсан обернулся, жены рядом не было. Сколько времени прошло с тех пор, как они вместе начали спуск и пока он шел, шел, шел, герой сказать не смог бы. Венсан поворачивает назад и находит жену: значит, для него не все еще потеряно…
Фильм отмечен наградами Венецианского (гран-при “Золотой лев святого Марка” и приз “Дон-Кихот”, 2001) и Венского (приз Фипресси, 2001) фестивалей.
Тайм-аут/ L’Emploi d temps
Лоран Канте, Франция, 2001
“Екатеринбург-арт”
КИНО
Звонок/ The Ring
Гор Вербински, США, 2002
С 27 февраля в кинотеатрах “Пушкинский”, “Ударник”, “Каро-фильм”, “Первомайский”, “Электрон”, “Алмаз”, “Аврора”, “Экран”, “Формула кино” началась демонстрация фильма “Звонок”. Это американская версия японского фильма ужасов “Звонок” режиссера Хидео Наката (1998). Популярность фильма по мотивам повести Кодзи Судзуки в Японии была настолько велика, что Йодзи Иида в том же году снял продолжение (“Спираль”, 1998), а Хидео Наката независимо от фильма Ииды – вторую (“Звонок-2”, 1999) и третью серии (“Звонок-0”, 2000).
Сценаристом американской версии выступил Эрен Крюгер, известный по таким работам, как “Дорога на Арлингтон” и “Крик-3”. Сюжет почти полностью копирует японский аналог: журналистка Рэчел Келлер (Наоми Уоттс) выясняет обстоятельства смерти 15-летней девушки, умершей от разрыва сердца. Оказывается, в тот же день и час умерли еще трое подростков: все они посмотрели какую-то видеопленку… Рэчел едет в дом отдыха, где развлекались подростки, и смотрит видеопленку, на которой помещен видеоряд странных картинок. Раздается звонок, и детский голос сообщает, что ей осталось жить семь дней. Рэчел показывает пленку своему бывшему мужу (Мартин Хендерсон), и вместе они пытаются раскрыть тайну таинственной видеокассеты.
Те, кто видел японский фильм, дружно говорят, что он намного проще: в нем нет столь изобретательных сюжетных ходов, которыми изобилует американская версия. И это понятно: японские режиссеры создали неповторимую эстетику японского horror movie, перенять которую невозможно. Американцам пришлось кое-что добавить, иначе “Звонок” был бы нестрашным.
Миля лунного света/ Moonlight Mile
Бред Спилберг, США, 2002
Режиссер фильма Бред Силберлинг написал сценарий на основе своих взаимотношений с родителями его 21-летней невесты Ребекки Шефер, убитой в 1989 году. На роли родителей он пригласил Дастина Хоффмана и Сьюзен Сарандон. “Я создавал этот фильм для двух людей – Сьюзен Сарандон и Дастина Хоффмана: моей мечтой было соединить их вместе. Я начал писать специально для них”, – говорит Силберлинг.
Сюжет фильма такой: невеста Джо Наста погибает накануне свадьбы. Каждое утро Джо (Джейк Джиленхол) просыпается в постели умершей девушки в доме ее родителей и надевает новые ботинки, купленные для свадебной церемонии. Ночью ему снятся тревожные сны. Отец покойной (Дастин Хоффман) предлагает Джо вступить в его бизнес, в котором тот ничего не смыслит. В общем, вся жизнь молодого парня превращается в кошмар: его мучают угрызения совести за смерть невесты.
История, рассказанная Силберлингом, глубоко личностна. Поэтому вполне понятно, что акцент сделан отнюдь не на горе семейной пары, потерявшей единственную дочь, а на переживаниях молодого человека, попавшего в безвыходную ситуацию (кстати, не случайно, что его играет начинающий актер – может быть, именно таким неопытным юнцом видит себя Силберлинг в истории с погибшей невестой). Герой Джиленхола не чувствует единения с родителями погибшей невесты, которое вроде бы должно было наступить с приходом трагедии. Где-то есть его дом и прежняя жизнь, к которым он может вернуться. Переживания героя переданы очень эмоционально: режиссер постарался на славу. Другое дело с родителями невесты – маститым Дастину Хоффману и Сьюзен Сарандон, для которых писался сценарий, просто нечего играть!
Солнечный удар
Рудольф Фрунтов, Россия, 2002
“Мы хотели сделать ностальгическую картину в духе тех картин, которые уже не делают”, – признался режиссер и сосценарист Рудольф Фрунтов, когда представлял свою картину в кинотеатре “Пушкинский”. Действительно, “Солнечный удар” получился ностальгически советским.
Действие фильма происходит в Севастополе. Тележурналистка Татьяна (Юлия Бордовских) приезжает в Севастополь делать репортаж о секретном российском оружии XXI века “Солнечный удар”. Там она встречает Стаса Крамаренко (Сергей Мартынов), морского офицера, капитана 2-го ранга, переведенного на службу в центр. Татьяна просит Стаса помочь ей сделать репортаж, и тот соглашается. Приезжает любовник Татьяны Фрэнк Беринг (Василий Мищенко), который втайне хочет уничтожить “Солнечный удар”. Он просит Татьяну взять с собой на корабль, на котором установлено оружие, в качестве операторской группы двух человек из его команды. Они должны установить пакеты с взрывчаткой. “Солнечный удар” спасает Стас, секретный агент центра по кличке Дельфин…
Фильм стал актерским дебютом для журналистки Юлии Бордовских. “Мне позвонили и сказали, что есть роль, которая писалась специально для меня. Так случилось, наверное, потому, что я журналистка и мне знакомы переживания женщины”, – говорит Юлия. В “Солнечном ударе” также дебютировал композитор Максим Непомнящий. Его музыка и песня со словами “Каждый выбирает по себе – женщину, религию, дорогу…” дают ритм всей картине.
РЕСТОРАНЫ
8 марта в новом ресторане “Автограф” выступит знаменитый и легендарный Mishoris & His Swinging Orchestra с бессменным лидером Михаилом Мишулисом. Mishoris & His Swinging Orchestra – это секстет виртуозов, который играет стилевую смесь собственного изобретения с зажигательным драйвом и неотразимым свингом! Итальянская кухня (шеф-повар Леонардо).
Праздничное меню
1. Карпаччо из страуса с сыром “Тет де Мон” и красным перцем.
2. Жареные лангустины с рисом “басмати”, манго и муссом из черной фасоли.
3. Консоме из фазана со сморчками, клецками фуа-гра в овощном гнезде.
4. Стейк из тунца, запеченный в листьях банана, и обжаренная домашняя лапша.
5. Щербет из дыни и кампари.
6. Филе утиной грудки на кенийской фасоли и нежной поленте.
7. Фаршированные сыром “Рикота”, грецким орехом, белым шоколадом с соусом из горького черного шоколада блины.
“Автограф”
Банный переулок, д. 3.
Тел.: 786-86-46, 975-31-90.
КИНО
Национальная безопасность/ National Secrity
Деннис Дуган, США, 2003
В одном старом американском фильме герой Дастина Хоффмана, развлекающий публику юморист ala Жванецкий, говорит, обращаясь к чернокожему американцу: “Нигер!” Тот молчит. Юморист продолжает: “Нигер! Нигер! Нигер! Если мы будем чаще произносить это слово, может, оно перестанет быть обидным!” Похоже, расовые проблемы будут всегда актуальны в Америке. В новом фильме “Национальная безопасность” эти проблемы обсуждаются с юмором.
Полицейский Хэнк Рафферти (Стив Зан) несет дежурство по городу: он едет на маленькой скорости и следит, нет ли где правонарушений. Вдруг Хэнк видит чернокожего американца Эрла Монтгомери (Мартин Лоренс), который пытается достать ключи из полуоткрытого окна запертой машины. “Предъявите ваши документы”, – говорит Хэнк. “Брось, это моя машина. Я забыл там ключи и вот пытаюсь достать их”, – объясняет ситуацию Эрл. “Руки на капот, быстро”, – командует Хэнк. “Что за дискриминация! Если я чернокожий, значит, я обязательно должен угонять эту машину!” – возмущается Эрл. Хэнк размахивает дубинкой. Когда он этой дубинкой прижимает Эрла к капоту, возле него начинает кружить шмель. Эрл говорит, что у него на шмелей аллергия, и вот Хэнк пытается дубинкой отогнать шмеля. Со стороны кажется, что Хэнк наносит удары не по шмелю, а по Эрлу, и именно в таком виде эта сцена попадает на любительскую видеокамеру. Сенсационная новость о белом полицейском, грубо превысившем свои полномочия по отношению к чернокожему, облетает весь город. Дело получает широкую огласку, и, несмотря на то, что недоразумение устранено, Хэнку не миновать тюремного заключения.
Этот комедийный боевик, густо приправленный музыкой в стиле рэп, кишит шутками на грани фола и неожиданными спецэффектами (например, герои “берут взаймы” учебную машину с двумя рулями и каждый поворачивает в свою сторону).
Интересные мужчины
Юрий Кара, Россия, 2002
Новый фильм Юрия Кары, снятый по мотивам одноименной повести Н.С. Лескова, открыл в этом году кинофестиваль “Любить по-русски”. Сам режиссер в церемонии открытия не участвовал: он поехал представлять свой фильм на международной киноярмарке в Лос-Анджелесе. Его замещал актер Андрей Анкудинов, сыгравший одну из ролей в фильме. Он сказал: “Это будет, бесспорно, тяжелый труд – рассказать американцам, что такое, по Лескову, настоящие мужчины”. Действительно, картина не очень соответствует американским стандартам качества (играют в основном молодые неопытные актеры) и больше подходит для российского зрителя. “Интересные мужчины” начинается кадром Сергиево-Посадского храма, на который наложены слова и музыка романса “Утро туманное” в исполнении Андрея Анкудинова.
ОПЕРА
За Дмитрием Черняковым, постановщиком оперы “Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии” (2001, Мариинский театр), отмеченной театральной премией “Золотая маска” в трех категориях, утвердилась слава создателя “режиссерского” оперного театра. Вполне понятно, почему именно он ставит на Новой (“экспериментальной”) сцене Большого театра такую легкую, игровую, неклассическую оперу, как “Похождения повесы” (1951) Игоря Стравинского.
Стравинский создавал эту оперу под впечатлением от увиденных гравюр английского художника XVIII века Уильяма Хогарта “Похождения повесы”. Восемь гравюр рассказывают о молодом человеке, который внезапно получает большое наследство, едет в Лондон и там теряет и деньги, и славу, и разум. Возможности этой оперы на русской сцене невелики: либретто написано на английском языке (У. Оден, Ч. Колмен), в сюжете использованы мотивы английского готического романа, который не очень задевает. Однако для “новой” русской сцены опера подходит как нельзя лучше: игровое начало спектакля только подхлестывает фантазию постановщика Дмитрия Чернякова.
Некоторые картины оперы разыгрываются традиционно – на всем пространстве сцены (сад у дома Трулава, маленькая спальня Энн, карточная игра с дьяволом, сумасшедший дом). Однако публичный дом и особняк Тома даны как мутные или ярко освещенные квадраты окон в середине темной сцены, ведь именно так, снизу вверх, смотрит на Лондон Энн, отправившаяся на поиски своего возлюбленного.
Надо признать, Дмитрий Черняков постарался на славу, чтобы помочь русскому зрителю понять чужую речь. Музыкальный эпилог, пропетый по-русски (“Не каждого повесу любовь спасает!”) – не единственная верно понятая реплика, которую мы слышим. Уже за это оперу стоит смотреть.
ВЫСТАВКА
Ольга Варенцова
Петербургский фотограф-авангардист Андрей Чежин верит в случай. “В последнее время я вообще не думаю: просто хожу и снимаю”, – говорит он. Однажды фотограф забыл подписать отснятую пленку и нечаянно использовал ее второй раз. В результате на кадры летнего пляжа легли экстерьеры петербургского центра. В этой случайности для Чежина соединилось многое – вера в Бога, фантастика Петербурга, усталость от потока однотипных фотографий-открыток.
На выставке “Город-текст”, организованной галереей “Артколлегия”, представлены фотографии разных циклов – “Невская купель” (1994), “Город-миф” (1994), “Пространство Эшера” (1996), “Сдвиг” (1996), “Табун” (1997). Самые впечатляющие из них – из цикла “Город-миф” – внушают странное ощущение пространственной замкнутости Петербурга. Два кадра, наложенные друг на друга, дают, например, такую фотографию: проспект, по тротуару идут толпы людей, проезжая часть пуста от машин, на ней лежит камень, вынесенный волной на берег, но берега нет: он высветлен на фоне асфальта. Эта черно-белая фотография действительно внушает какой-то священный трепет и напоминает пейзажи в фильме Ингмара Бергмана “Седьмая печать”.
Андрей Чежин, коренной петербуржец, признался, что присматривается и к Москве. Может, в следующий раз в фотографиях с многократной экспозицией, длительной выдержкой и наложенными кадрами мы увидим московские виды и расшифруем их тексты?
Журнал «Финанс.» № 1 (3-9 марта 2003) – Личное
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.