ЖАН-КЛОД ТРИШЕ, президент Европейского центрального банка, фактически объявил, что рекордно высокий курс евро его не беспокоит, чем благословил дальнейшее падение доллара. Более того, ЕЦБ сохранил на прежнем уровне 2% учетную ставку, снижения которой требовали европейские товаропроизводители, чем снова приблизил евро к психологически страшному барьеру в $1,3 (см. стр. 41). По мнению чиновника, ралли евро (в целом за три года он вырос на 50%) не могло не сказаться на конкурентоспособности европейских товаров, но этот негатив будет перечеркнут исключительно позитивным ростом мирового спроса, который непременно затронет и европейские компании.
От дорогого евро проигрывают российские экспортеры и население, по традиции получающее и хранящее американскую валюту. Однако экономику в целом дорогой евро лечит от так называемой голландской болезни. Болезнь эта сродни «медвежьей» — есть все предпосылки, но прогресс отсутствует. «Голландская болезнь» — это застой экономики в результате мощного роста ее экспортной составляющей. В случае России — рост доходов от экспорта нефти, газа, а также металлов (см. стр. 24).
Высокие цены на сырье обеспечивают значительный приток валюты, которую частный спрос поглотить не в состоянии. Рост положительного сальдо платежного баланса приводит к тому, что страна сталкивается с нехорошим выбором: либо активизировать денежную эмиссию (что чревато инфляцией), либо укреплять курс национальной валюты (что негативно для местных производителей). И то и другое ведет к застою в несырьевом секторе и неконкурентоспособности российских товаров на мировом рынке. Российские финвласти в прошлом году в целом преуспели в борьбе с избытком нефтедолларов: достаточно мощное увеличение денежной массы (более 30%) не привело к адекватному росту инфляции (Госкомстат уже объявил о прямо-таки предвыборном «прямом попадании» в заданный бюджетом уровень в 12%), а так любимый президентом показатель золотовалютных резервов впервые превысил $77 млрд (см. стр. 14).
И хотя курс доллара при этом пришлось снизить (см. стр. 26), это к пагубным последствиям не привело. Все очень просто: учитывая, что импорта в Россию больше поступает из Европы, чем из США, проблема укрепления рубля резко сглаживается, так как евро в рублях все-таки подорожал. И чем выше будет курс евро, а значит, и целой армии валют, которые ходят с ним параллельными курсами, тем более конкурентоспособной будет российская экономика.
С азиатской торговлей все не так однозначно. Если рост иены снижает конкурентоспособность японских компаний, то с крайне популярными в России китайскими и корейскими товарами все не так оптимистично для пресловутого российского производителя. Намертво привязанный к доллару (по курсу 8,28), а соответственно также резко упавший по отношению к другим валютам, юань делает дешевые китайские товары еще более конкурентоспособными. Учитывая масштабы производства и дешевизну рабочей силы в Китае, по цене с ними состязаться вообще бессмысленно. Хорошо хоть у китайцев с качеством и дизайном большие проблемы, однако и у россиян с этим есть сложности.
С корейской воной положение примерно такое же, хоть она к доллару и не привязана. В последнее время курс воны «гуляет» в коридоре 1150-1200 за доллар — такой уровень был и во времена слабого евро (2000-2001 годы). То есть и на корейском фронте Россия находится «не на коне». Как один из результатов: продукция «АвтоВАЗа» все чаще проигрывает в борьбе за покупателя дешевым корейским автомобилям, а корейская электроника все чаще выигрывает у европейской. С российской же электроникой ей конкурировать бесполезно по причине почти полного отсутствия последней. Не в последнюю очередь из-за все той же «голландской болезни», от которой Россию невольно избавляет Жан-Клод Трише.
Журнал «Финанс.» № 1 (42) (12-18 января 2004) — Дорогие товарищи
Олег АНИСИМОВ, главный редактор
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.