В середине апреля в одном из салонов «Арбат Престижа» в Ростове-на-Дону сотрудники ОВД задержали двух покупательниц по подозрению в краже. Пока они пребывали в «кутузке», в магазине шло дознание. Выяснилось, что клиенты ни при чем. Из-за стечения обстоятельств дала сбой очень простая, но действенная мошенническая схема, в которой участвовало несколько работников салона. По крайней мере на один вид товара (блеск для губ) покупателям при покупке выдавались «липовые» кассовые чеки. При этом по накладным в наличии числилось три единицы товара, тогда как в реальности в продажу их поступило гораздо больше. А вырученные деньги от продажи практически всей партии шли в карман кассира и ее подельников.
Случай получил широкую огласку только потому, что в деле оказалась замешана милиция. Обычно организации всеми силами стараются не разглашать подобные факты. Поэтому и представить объем ущерба от внутрикорпоративного мошенничества затруднительно. Хотя PricewaterhouseCoopers (PwC) регулярно исследует сферу экономических преступлений, проводя опросы руководителей компаний, но отдельной строкой махинации сотрудников не выделяются. Однако можно предположить, что ежегодно отечественный бизнес несет серьезные потери из-за вороватости работников. Ведь суммы «урона коммерческих структур от посягательств как извне, так и изнутри на средства, ресурсы и активы» в среднем для одной компании возросли с $3,1 млн в 2005 году до $12,8 млн в 2007-м (в мире с $1,7 млн до $2,4 млн).
Воруют везде. Исследования PwC основаны на опросах руководителей компаний по всему миру. Насколько им можно доверять? Судите сами, например, в 2003 году, по мнению 25 опрошенных россиян, в стране такого рода инцидентов не было вообще.
Сложно судить, насколько репрезентативны результаты опроса среди небольшого количества людей (в 2005 году – 75 человек в России и 3,6 тыс. в мире, в 2007 году – 125 и 5,4 тыс.). Однако ясно, что воровство в коммерческих структурах распространено повсеместно. Тем более оно имело место в 2003 году в России. Вполне вероятно, что тогда представители отечественного бизнеса приукрасили ситуацию. Усомниться в результатах опроса руководителей можно и потому, что 41% отечественных мошенников – топ-менеджеры (в мире их доля составляет лишь 20%).
Так или иначе, PwC констатирует уверенный рост числа экономических преступлений. В 2007 году 59% интервьюируемых сообщили о хотя бы одном экономическом преступлении, имевшем значительные последствия для компании – в 2005-м таких было всего 37%. Хотя в основе неприятной для бизнеса динамики могут лежать и положительные факторы. «Например, растущее желание добиться большей прозрачности, – говорит менеджер PwC Иван Тягун. – Как следствие, повышается бдительность внутри организации, внедряются более жесткие механизмы контроля, системы управления рисками, которые и позволяют выявлять больше случаев мошенничества».
Внутренняя угроза. Во многих компаниях считают, что только таким способом, как опрос, и можно получить данные о распространенности внутрикорпоративного мошенничества. По словам представителя крупной продуктовой розничной сети (называть себя он, естественно, не пожелал), никто не будет «выносить сор из избы» – это связано с репутационными издержками. «Да, и у нас обманывают собственников, – говорит он. – Но обсуждение таких случаев с журналистами строжайше запрещено».
Факты мошенничества подтвердили в крупной металлургической компании. Ее анонимный сотрудник объясняет довольно частые случаи краж и подлогов размером бизнеса: чем крупнее и сложнее структура, тем больше у персонала возможностей для утаивания неправомерных действий от служб безопасности. Действительно, по данным PwC, в больших организациях экономические преступления происходят чаще. Так, о фактах мошенничества сообщили 62% компаний с числом сотрудников свыше 5 тыс. и лишь 32% организаций с количеством сотрудников менее 200 человек.
Характерный пример. В крупной металлургической компании (производителе листового проката) исчезли несколько тысяч тонн изделий, хранившихся на территории склада – под открытым небом. Прокат, который измеряют не в количестве листов, а на вес, поступил на склад поздней осенью и сразу был запорошен снегом. Проводившая затем проверку инвентарная комиссия определила «на глазок» вес изделий под сугробами. Эта цифра и была внесена в протокол за подписями всех членов комиссии. Весной вскрылась существенная недостача. Разбор ситуации не дал ответа на вопрос, кто же виноват в ущербе. Однако выяснилось, что мошенническая схема сработала только потому, что эта партия продукции от цеха до склада практически нигде не была учтена.
Кража без взлома. Среди внутрикорпоративных отечественных воришек наиболее «популярными» являются присвоение активов (43% против 30% в мире), коррупция и взяточничество (34% против 13%) и использование служебного положения в личных целях (62% против 47%). Если же рассматривать вопрос через призму предметности, то распространены кражи материальных ресурсов, финансов или информации.
Проще всего украсть материальные ценности – их можно вынести с территории организации в кармане или с применением элементарных схем. Например, подписывается заявка на диод, а через проходную, где сидит не слишком образованный вахтер, проносят осциллограф. Мало чем отличается кража информации – коммерческих предложений, контрактов, баз данных, финансовых отчетов. При наличии компьютера, флэшек и интернета сделать это очень легко. Ущерб от подобного воровства становится ощутимым, когда информация о деятельности компании попадает в руки конкурентов (могут переманить ключевого клиента), налоговой инспекции, а то и шантажистов.
Сложнее всего прибрать к рукам финансовые активы. Российским мошенникам легче: 84% имеют университетское образование – больше, чем по миру в целом (50%). Квалификация позволяет заранее довольно точно предугадать, какие шаги будут предприняты подразделениями системы внутреннего контроля, и принять меры по сокрытию предполагаемых улик. В эту графу можно вписать и схемы «откатов», и взяточничество. По некоторым данным, для получения заказа на внедрение IT-систем некоторые компании дают взятки в размере в 10–30% от стоимости заказа, «откаты» обходятся в 5–25%.Получив задание на приобретение компьютеров, руководитель отдела по закупкам в одной из консалтинговых компаний предоставил в бухгалтерию счета на оплату техники от нескольких поставщиков. Через некоторое время внутренний аудит выяснил, что все они являлись фирмами-однодневками при крупном поставщике, от которого менеджер получил «откат» в размере около $800. Такова была благодарность продавца за лоббирование решения закупать технику именно у него. В сущности, можно было бы приобрести девять офисных компьютеров не за $15 тыс., а значительно дешевле.
Мотив преступления. Почему же факты мошенничества так распространены? Ведь компании борются с воровством и подлогами всеми силами. Во многих учреждениях установлены системы видеонаблюдения, работают службы безопасности, внедрен внутренний аудит. Кое-где даже пытаются решать проблемы превентивно. В «Евросети» при приеме на работу претендентов тестируют на детекторе лжи. Тем не менее, отмечает председатель совета директоров Евгений Чичваркин, случаи мошенничества есть и никуда не денутся, «пока не изменится отношение к закону в стране».
Иван Тягун отмечает также низкий уровень корпоративного управления. Самые современные детекторы и подготовленная охрана не смогут обеспечить экономическую безопасность предприятия, если сотрудник-мошенник решит использовать служебное положение в личных целях или задумает хитроумную комбинацию с финансовыми потоками.
Наконец, по мнению гендиректора консалтинговой компании «Мартекс» Владлена Лунина, у российских наемных работников пока не сформировалась культура лояльности к своим работодателям, а мотивация низка. «При этом собственники зачастую сами виноваты: прежде всего, человека надо заинтересовать на примитивном, подсознательном уровне, – говорит Владлен Лунин. – А сотруднику предлагают неработающие меры социальной стимуляции, помещают в отношения, когда все указывает, что он работает «на дядю». В такой ситуации искушение что-то украсть возникает само собой – это некий стереотип поведения».
Бизнес на чужих проблемах. Следом за ростом уровня воровства стали появляться и структуры, оказывающие услуги по минимизации ущерба или предвидения рисков корпоративного мошенничества. «Объем этой ниши указать сложно, – отмечает Вадим Комаров, гендиректор консалтинговой компании «Технологии безопасности бизнеса». – В отличие от охранных агентств или структур по предоставлению технических средств защиты, они не афишируют себя, так как занимаются почти интимным делом: фактически залезают к собственнику в карман, видят там дыры и советуют, как их залатать». Стоимость таких услуг зависит от запущенности проблемы, объема работы и заказчика. Аудит системы экономической безопасности обойдется в 90–180 тыс. рублей, организационно-техническое обеспечение – 120–200 тыс. рублей.
Основная часть консультантов предлагает типичные способы решения проблем. Казалось бы, при наличии службы безопасности пострадавшие компании могли бы сами разобраться с мошенниками. «Однако такие подразделения, как правило, действуют по факту уже свершившегося преступления, задача консультанта – определить риски на ранней стадии, – говорит Вадим Комаров. – Для этого необходимо систематизировать все данные, посмотрев на них со стороны. Не все службы безопасности на это способны».
ПРИЕМЫ: Не допустил, значит победил
Основные приемы мошенничества стары как мир. Любой начальник службы безопасности должен предвидеть их заранее.
– Незаконное присвоение активов или хищение.
– Искажение отчетности – внесение изменений или представление финансовой отчетности таким образом, чтобы она не отражала истинную стоимость или результаты финансовой деятельности компании.
– Коррупция и взяточничество – незаконное использование служебного положения.
– Отмывание денег – легализация денежных средств, полученных незаконным путем.
– Нарушение прав интеллектуальной собственности – незаконное копирование продукции при нарушении патента или авторских прав, а также незаконное приобретение коммерческих секретов или внутренней информации компании.
СБЕРБАНК: Обманчивый кредит
По уровню внутрикорпоративного мошенничества финансовая сфера, значительную часть которой составляют банки, занимает четвертое место: воруют чуть ли не в половине кредитных учреждений.
В банковской среде работают специалисты с профильным образованием, а доступ к деньгам максимально облегчен. В отдаленном филиале вполне может собраться группа нечистых на руку сотрудников, которая запустит схему обогащения собственных карманов.
Так произошло в Люблинском и Стромынском отделениях Сбербанка в Москве. В конце 2006 – начале 2007 года в ходе плановых проверок были выявлены случаи выдачи высокорискованных кредитов. Следствие говорит о хищении 5 млрд рублей путем увода денег через специально разработанные схемы. Помимо сотрудников отделений, в них обманным путем были вовлечены заемщики – физические лица: многим кредиты были выданы по фиктивным документам. Больше всего нарушений оказалось связано с предоставлением справок с завышенными доходами или скрытым, разумеется, не безвозмездным для работников отделений кредитованием бизнеса. В результате выявления фактов мошенничества в Сбербанке 30 апреля были задержаны глава Люблинского отделения Ольга Гладникова и сотрудники Фатима Лохова, Владислав Валиев. Возбуждено уголовное дело.
Кто что ворует и как защищатьсяТип ресурсовЧто именноКтоВид махинацийСпособы защиты
Материальные ресурсыСырье, оборудование, запчасти, комплектующие, продукция, оргтехникаРядовые работники с ограниченным доступом к материальным ресурсам и отсутствием – к информационнымХищение продукции или сырья; искажение информации о товаре в документах, например, накладной; «левые» поставки неучтенной продукцииВедение учета товарно-материальных ценностей с назначением ответственных за хранение лиц, усиленные проверки сотрудников при выходе с территории; видеонаблюдение; введение электронных меток на товары; внедрение «кротов»-информаторов; создание подставного контрагента
ИнформацияКоммерческие предложения, контракты, базы данных клиентов, финансовые отчеты и планы, планы рекламных кампаний, производства и продаж, рецептура, технологические карты приготовления продукции, чертежи Менеджеры среднего звена, готовящие или частично принимающие решения по ресурсам, а также обладающие доступом ко всем их типам; менеджеры высшего звена, имеющие неограниченный доступ к информацииКражи на различных носителяхВедение учета товарно-материальных ценностей с назначением ответственных за хранение лиц, усиленные проверки сотрудников при выходе с территории; видеонаблюдение; введение электронных меток на товары; внедрение «кротов»-информаторов; создание подставного контрагента
ФинансыНаличные и безналичные формы денежных средств Менеджеры среднего звена, готовящие или частично принимающие решения по ресурсам, а также обладающие доступом ко всем их типам; менеджеры высшего звена, имеющие неограниченный доступ к информацииПолучение откатов – денег за получение заказа или отсрочки платежа, закупки материалов, оборудования, услуг на заведомо невыгодных для компании-покупателя условиях; взятка; использование ресурсов в личных целях; заключение необоснованных контрактов и увод наличных денег; манипулирование отчетностью; ведение фиктивных ведомостейСоздание службы внутреннего аудита; внедрение финансового контроллинга; документирование решений с четкой персонификацией ответственности; выборочная проверка документации со стороны высшего руководства; внедрение компьютерной системы учета; провокации со стороны службы безопасности
Нематериальные ресурсы Патенты, торговые марки, авторские права, лицензииМенеджеры высшего звена с неограниченными возможностями в принятии решенийВывод в «карманные» фирмы; перерегистрация на подставных лиц; инициирование судебных процессов для получения решения, ставящего под сомнение права владельцев на ресурсыДокументирование прав владения; своевременное продление лицензий и сроков действия других ресурсов; ведение реестра принадлежащих нематериальных активов
Журнал «Финанс.» №18(253) 12 мая — 18 мая 2008 — Капитал
Ольга Шевель
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.