Если услышите от высокообразованного финансиста слово «ебиарди», не пугайтесь. Это EBRD, по-русски ЕБРР. Европейский банк реконструкции и развития. Без англицизмов в финансовой сфере не обойтись, но часто, как в упомянутом случае, их используют вульгарно: в ущерб русскому языку и непонятно для большинства окружающих. Неразумное использование иностранных слов — признак колониальности. Вам нравится жить в недоразвитой стране, которая не бережет даже родной язык? Мне — нет.
От терминов никуда не деться. Аналога понятию «фьючерс» в русском языке не существует. И не надо: это слово прижилось, так же как и аббревиатура IPO. Сочетание «первичное размещение акций» тоже используется, но никто для краткости не говорит «ПРА». Понятие «EBITDA» тоже обречено для использования, ведь не будешь в профессиональном разговоре каждый раз произносить «прибыль до вычета процентов по кредитам, налогов и амортизационных отчислений».
Финансисты используют в разговорах и слова, у которых есть полноценный русский вариант. Например, говорят «бонды» вместо «облигации». Последнее слово тоже, кстати, пришло из-за рубежа, но уже давно, в силу чего обрусело. Или говорят «private placement» вместо «частного размещения». От бидо в (цена спроса), офферо в (цена предложения) не уйдешь. И в этом я тоже не вижу ничего зазорного: в общении между профессионалами допустимо все, что облегчает это общение.
Нет колониализму! Но профессионалы начинают переносить всю эту лексику на неподготовленных людей, выступая на крупных конференциях, перед камерой или просто разговаривая с клиентами, которые далеки от тонкостей. Почему клиент должен слушать фразы типа «Это наш кор бизнес» (от англ. core business — основной бизнес)? Почему не сказать «главное направление деятельности» или «профильный бизнес»? Или такой словопад: «Мы маркетируем наши сервисы в индустрии файнэншл сервисес. Особенно у нас хорошая экспертиза с тем, что называется эссет менеджмент фёрмс». Это мне сказал не иностранец, две недели назад приехавший в Россию, а человек, для которого русский язык является родным. С колониального на русский такое изречение перевести сложно, но попробую: «Мы работаем с компаниями, предоставляющими финансовые услуги. Особенно велик опыт сотрудничества с управляющими компаниями». «Наши аналисты делают рисечи по эквити и каверят корпоративный фиксд инкам» — такую фразу я записал на конференции, где в зале процента три людей могли понять, о чем, собственно, идет речь. Перевожу: «Наши аналитики выпускают исследования по акциям и корпоративным облигациям».
Еще глупее выглядят слова, не являющиеся терминами и имеющие абсолютно четкие русские аналоги. Шерить (делить), сэйвить (сохранять), реплайить (отвечать), коннектить (соединять), свитчить (переключать). Таких слов любители звездно-полосатого словца напридумывали огромную кучу. «Я не работал с ним together». Что вы подумаете об интеллектуальном уровне человека, произносящего такую фразу? Знание английского — это, безусловно, достоинство, но давайте беречь и русский язык. Хватит его «факапить», если так понятнее.
* От англ. untitled — без названия.
Журнал «Финанс.» №14 (151), 10-16 апреля 2006 — Частная дума
ОЛЕГ АНИСИМОВ, главный редактор
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.