Осенью, когда принимались инвестпрограммы государственных холдингов, министр финансов Алексей Кудрин выступил с предложением обязать естественные монополии при составлении бюджета указывать темпы индексации заработной платы. По мнению главы Минфина, рост зарплат в госкомпаниях можно было бы привязать к производительности труда. И это поможет сдерживать в стране инфляцию. Однако спустя полгода в пресс-службе ведомства не могут назвать предпринятые в этом направлении шаги. Неизвестно Минфину и о директивах правительства, направленных на решение этой проблемы.
Средняя зарплата в России в начале 2007 года, по материалам Росстата, составила 11,6 тыс. рублей. В области ТЭК она в 2,4 раза выше – 27,6 тыс. рублей. В секторе транспортировки по трубопроводам – 24,0 тыс. (в 2,1 раза), в электроэнергетике – 18,1 тыс. (+59%), железнодорожном транспорте – 14,4 тыс. рублей (+26%).
Особенно щедр “Газпром”. Средняя зарплата там – 37 тыс. рублей в месяц. По МСФО за девять месяцев 2006 года расходы на оплату труда в “Газпроме” составили 130,2 млрд рублей. За тот же период времени в 2005 году монополия потратила на зарплаты 102,5 млрд рублей, то есть за год зарплаты выросли на 27%.
Аналитик “Ренессанс Капитала” Владимир Пантюшин полагает, что действительно волновать правительство в этом вопросе должно несоответствие зарплат и эффективности производства: “Известно, что по эффективности монополии уступают частным компаниям. Логично, если правительство не просто урежет зарплаты или ограничит их рост, а потребует большей эффективности за те же деньги”.
По закону информация о заработной плате, будь то госхолдинг или частная компания, является коммерческой тайной, разглашение которой относится к разряду добровольных акций. С другой стороны, фонд зарплат в некоторых монополиях государство в лице Федеральной службы по тарифам (ФСТ) видит и так. Служба, к примеру, просит поставщиков оптового рынка электроэнергии присылать ей в том числе и сведения о численности и заработной плате работников. А в положении ФСТ “Об основах государственного регулирования тарифов на железнодорожном транспорте” от декабря 2004 года говорится, что решение об установлении тарифов или их предельного уровня принимается с учетом анализа шести основных ценообразующих факторов. Один из них – расходы РЖД на оплату труда.
Но отчеты в ФСТ – не основной инструмент контроля. Государство контролирует монополии изнутри: чиновники в совете директоров “видят” фонды зарплат и даже принимают по ним решения.
Но представители Минфина не входят в советы директоров госкомпаний реального сектора экономики, а соответственно могут выступать в данной ситуации лишь в качестве “рупора”. Политические же тяжеловесы в условиях отсутствия единой политики позволяют себе игнорировать пожелания подконтрольных компаний. Их можно понять: человек, который затормозит рост зарплат в монополии, станет “врагом народа”.
Кроме того, есть фактор публичности. Аналитик финансовой корпорации “Уралсиб” Владимир Тихомиров считает, что в случае, например, “Газпрома” или РАО “ЕЭС России”, акции которых торгуются на рынке, прямое вмешательство в корпоративную политику было бы не совсем корректным. Так что случай, при котором директива без установленной процедуры просто была бы спущена сверху, рынок воспринял бы скорее негативно, прогнозирует он.
Не согласен Владимир Пантюшин. Для инвесторов информация об урезании расходов станет положительным моментом, говорит он. Основная сложность, по его мнению, заключается даже не в том, что придется менять законодательство, а в том, что у тех, кто заседает в советах директоров монополий, нет единого мнения: “Государству необходимо выработать единую стратегию в этом направлении”, – считает эксперт.
Журнал «Финанс.» №20 (206) 28 мая – 3 июня 2007 – Экономика
Анна Егорова
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.