Из новостей прошлой недели. Альфа-банк привлек $900 млн в виде синдицированного кредита под смешную ставку. «Тройка Диалог» взяла $180 млн. «Газметалл назначил организаторов синдицированного кредита на $1 млрд. «Лента» – на 200 млн евро, а банк «Союз» – на $40 млн. И так далее. Подобная долговая вакханалия происходит примерно каждую неделю. С той лишь разницей, что иногда встречаются сделки-мутанты типа мартовского привлечения «Роснефтью» $22 млрд для участия в распродаже «Юкоса».
Порядка $300 млрд должны российские компании западным контрагентам. В связи с этим с разных сторон раздаются стоны чуть ли не о новом августе 1998 года. Мол, что будет, если цена на нефть (и другой экспорт) упадет, а вслед за ней упадет и рубль. Тогда экспортные доходы компаний усохнут, а отдавать в рублях придется гораздо больше, чем брали. Логика тут есть, но насколько должны упасть в цене экспортные товары, чтобы компании почувствовали себя неуютно с финансовой точки зрения? Я думаю, что очень сильно. Нефтяные компании, например, и так отдают государству сверхдоходы, которые образуются от превышения нефтью уровня в $27 за баррель. И прекрасно себя при этом чувствуют. Так что даже при очень серьезном снижении нефтяной цены пострадает, в первую очередь, бюджет, а не нефтяники.
Более того, нефть снова на высоте (дороже $70), и нет предпосылок к серьезному снижению цены. Мир не в силах быстро наращивать добычу нефти, но потребление черного золота быстро растет, особенно в Китае и Индии. Похожие факторы действуют и на рынках других сырьевых товаров: спрос растет, а предложение стагнирует.
Исходя из вышеизложенного, в следующие лет пять экономике России кризис, ну, никак не грозит. Компании – и государственные, и частные – поступают прагматично, занимая деньги и вкладывая их в развитие. Страх перед долгами сродни боязни выходить на улицу, потому что на голову может упасть кирпич. Акционеры всегда ценят умение компаний пользоваться долговым рычагом. Если предоставляется возможность купить нужный актив, надо брать в долг и покупать. А если заемщики в стране готовы брать деньги у банков по ставкам от 20% годовых, то почему не получать фондирование за рубежом под 7–8%?
Другими словами, российский бизнес от использования западных заемных ресурсов становится сильнее. И я бы не назвал заемную политику оголтелой. «Роснефть» отказалась выпускать еврооблигации только потому, что инвесторы хотели получить на 0,2% больше, чем рассчитывали нефтяники. 0,2% – это же ничто, скажете вы. Для обычного бизнеса, пожалуй, а для «Роснефти», которая хочет взять $2 млрд, это лишние $4 млн в год. Прилично.
Впрочем, у компании Сергея Богданчикова есть время на то, чтобы поломать рынок. Погашать $13 млрд из упомянутых выше $22 млрд надо в марте 2008 года, а оставшиеся $9 млрд – еще через полгода. «Транснефть» мудра по-своему: страхует курсовые риски, привлекая кредиты на строительство восточно-сибирского трубопровода и в рублях, и в долларах, и в евро.
Итак, деньги компаниям нужны – и они ими с успехом пользуются. Если принять этот тезис за аксиому, получается, что российское государство ведет себя крайне глупо. Что происходит? Государственные резервы дешево размещаются за границей, а российские госкомпании берут кредиты на Западе, допустим, на два процентных пункта дороже. На сумме долга в $100 млрд в этом случае набегает в год лишние $2 млрд, которые просто уходят в карманы иностранных посредников. Не буду вам рассказывать, сколько полезных дел можно совершить на сэкономленные деньги. Но никак не пойму, почему чиновники просто не дадут той же «Транснефти» деньги на трубу.
* Боязнь не исполнить обязательства.
ХОРОШО
Предпосылки для роста акций «Газпрома» и РАО «ЕЭС России» существуют
ПЛОХО
Паевые фонды в этом году пока не принесли значимого дохода своим пайщикам
Журнал «Финанс.» №28 (214) 23 июля — 29 июля 2007 — Частная дума
Олег Анисимов, главный редактор «Ф.»
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.