— Андрей Андреевич, в этом году управляющие компании демонстрируют впечатляющие темпы роста активов. В чем причина?
— Во-первых, растет емкость рынка. Ведь денежная масса за этот год выросла примерно на 40%. Если говорить о ее перераспределении, то огромный объем этих денег идет в сторону пассивных инвесторов, тех, кто не занимается инвестированием сам. Во-вторых, совокупный объем ликвидных сбережений граждан — около $400 млрд. Если мы возьмем активы под управлением всех компаний и исключим из списка кэптивные деньги, в итоге получится всего $5-6 млрд, а это всего 1,5% от тех средств, которыми можно управлять.
— Но ведь не все сбережения инвестируются?
— В развитых странах 30% сбережений хранится на депозитах, еще 30% люди управляют сами, а остальные 40% находятся в разных формах доверительного управления от ПИФов до индивидуальных счетов. Получается, что УК в России потенциально могут собрать около $160 млрд, хотя это, разумеется, случится еще нескоро.
— Все-таки индустрию управления активами можно назвать молодой…
— Но реальный спрос есть. И тот факт, что сейчас гипертрофированная сумма на депозитах, другая часть в зарубежных банках, — это просто отражение состояния предложения. Значит, УК пока не умеют объяснять потенциальным клиентам, в чем суть их деятельности.
— Получается, УК пока довольны тем, что имеют?
— Дело в другом. Есть критические темпы роста. Если компания растет в пять раз за год, она просто не успевает создавать новые продукты, развивать инфраструктуру. Например, активы под управлением нашей компании растут в два раза за год. Но и нам уже сложно. Маленькие компании, не имеющие ресурсов для привлечения в команды сильных профессионалов, просто развалятся.
— Как быстро будет расти рынок управления активами?
— Мы планируем увеличивать объем активов на 100% каждый год. В конце декабря у нас будет $3 млрд, в конце следующего года — $6 млрд и так далее.
— Какое направление бизнеса в компании считается приоритетным?
— Конечно, индивидуальное доверительное управление. В этом бизнесе у нас отработано все до мелочей. И, несмотря на развитие пока нового для нас направления, связанного с привлечением средств в паевые фонды, мы по-прежнему останемся компанией, ориентированной на работу с крупными клиентами, готовыми инвестировать более $1 млн.
— В ваших паевых фондах сосредоточено около $20 млн. Почему это направление бизнеса так отстает?
— Они были сформированы ровно год назад и за это время продемонстрировали неплохие показатели доходности. Но лишь сейчас мы начинаем активно развивать это направление, заключаем договоры с банками-агентами, которые будут их продавать, начали массированную рекламную кампанию. Мы планируем уже в 2007 году довести СЧА до $1 млрд.
— Как вы думаете, что стоит изменить ФСФР в первую очередь?
— Не надо менять. Просто надо взять за основу законодательства развитых стран и адаптировать их под нашу действительность. Правовые акты о паевых фондах, призванные защищать инвестора, на самом деле не дают ему возможности получать дополнительный доход. Во всем мире фонды структурируются по нескольким группам: есть почти безрисковые, более рискованные и такие, где портфельный менеджер может делать все, что пожелает. Регулятор же просто обязывает компании правильно информировать потребителя. В России же пошли своим путем, ограничив доступ к инструментам, осложнив учет и торговлю.
— Может ФСФР боится появления финансовых пирамид?
— А что, их сейчас нет? Почему в России банки с генеральной лицензией могут принимать валюту, инвестировать деньги в зарубежные активы, а управляющие компании такого права не имеют? Если инвестор отдал свои деньги доверительному управляющему, то УК по логике может делать все то, что делал бы инвестор, управляя своими деньгами сам. Ведь иначе получается, что, передавая деньги в управление, инвестор теряет несколько вариантов заработать.
Журнал «Финанс.» № 38 (175) 2-8 октября 2006 — Рейтинг ук
Беседовал КИРИЛЛ АЙЗИН
Подписывайтесь на телеграм-канал Финсайд и потом не говорите, что вас не предупреждали: https://t.me/finside.